Когда занавес поднимается, актриса одна, одета в маленькое черное платье...
Смотрит в окно, бежит к двери, глянуть на лифт, потом садится возле телефона,
потом ставит пластинку с собственной записью и тут же ее останавливает.
Возвращается к телефону и набирает номер.
Алло... Алло, это вы, Жоржетта? Позовите мне мсье Тотора. Ну, разыщите. Я
подожду... Здесь? Превосходно!.. Дайте его сюда. Какой шум! У вас там все с ума
сошли. Тем лучше! Тотор? Это ты... это я... да... Эмиль наверху? Нет? Ты его
видел? В котором часу? Один?.. Ладно, ладно. И никакого понятия, куда пошел?
Ничего тебе не сказал? Хмурый был? Нет, не беспокоюсь... просто мне надо
кое–что срочно ему передать и никак до него не добраться. У тебя все в порядке?
Молодец. У меня? Вот, съездила, попела, теперь вернулась... мертвая. Лучше...
пожалуй, лучше. Врач? Как будто у меня есть деньги на врачей! Нет, я лечусь...
вернулась... ложусь спать. Эмиль? Эмиль ангел. Для меня он замечательный. Нет,
он тоже вернется. Он меня никогда не бросит. Наверно, у него дела... Ну, вот
так... Целую тебя... Два часа ночи? Уже! Как время вдет. Ну... до свидания...
до свидания, Тотор. Счастливо тебе.
Вешает трубку. Слышит шум лифта, подходит к двери, прислушивается. Звонит
телефон, она бросается к аппарату.
Алло... А, это вы? ...ваш брат? Здесь, разумеется, где же еще. Он здесь, но он
в ванной. Сейчас позову. Эмиль! Эмиль! Что? Не можешь подойти? Прелестно.
Алло... такой грубиян... Нет... кричит, что он совершенно голый и не подойдет,
а то будет неприлично. Уверена ли я, что он здесь? Вы не в себе, Симона.
Разумеется, здесь. Если он не желает потрудиться и взять трубку, я тут ни при
чем. (Кричит.) Твоя сестра считает, что ты бы мог потрудиться... (В трубку.) У
него изысканная манера выражаться. Нет, сидит в воде и заявляет, что из воды не
вылезет. Я вам перезвоню.
Вешает трубку.
(Сквозь зубы.) Сволочь!
Возвращается на свой пост.
Бросается на шум лифта. Слышно, как отпирают соседнюю дверь. Тишина. Она без
сил прислоняется стоя к дверям; идет к часам на стене, переводит стрелки
вперед.
(Вполголоса.) Как будто трудно позвонить, снять трубку.
Смотрит на телефон и, внезапно решившись, надевает плащ. –Звон ключей. Она
снимает плащ. Бросается на диван, берет книгу. Дверь отворяется. Входит Эмиль.
Роскошный альфонс,– впрочем, годы берут свое, и альфонсом ему быть недолго. Во
время следующей сцены он будет раздеваться, расхаживая из комнаты в ванную и
обратно, посвистывая.
Звонила твоя сестра. Я сказала, что ты в ванне. Ей ни к чему знать, что ты еще
не вернулся в гостиницу. Что ты болтаешься незнамо где. Она была бы в восторге.
По сути, она звонила просто разнюхать. Заладила: вы точно уверены, что он в
ванной? Сволочь!
Где ты был? Я звонила Тотору. Тебя видели, но никто не знал, куда ты пошел.
Время так летит. Я читала... Я думала, что только что вернулась после концерта.
А потом смотрю на часы и вижу — немыслимо поздно... Где ты был? (Молчание.)
Превосходно. Не желаешь отвечать, как обычно. Не отвечай, детка. Вот уж не
собираюсь тебя допрашивать, приставать. Я не из тех женщин, что учиняют допросы
и ходят по пятам, пока не выпытают, что хотят. Тебе нечего бояться.
Я тебя спрашиваю, где ты был. Ты отказываешься отвечать. С этим все ясно.
Просто на будущее: я тоже начну поступать, как мне вздумается. Мсье гуляет, вот
и я уйду, куда захочу. И отчитываться перед тобой не стану. А то слишком удобно
все получается. Спасибо. Мсье делает, что ему в голову взбредет, а мадам сиди
себе в гостинице, взаперти под замком... всё поняла. Я не понимала... а теперь
поняла. Добрый вечер, дамы и господа! Я как дура надрывалась, выступала, пела в
прокуренном кабаке... потом шла в гостиницу, как послушная девочка, ждала
мсье... А мсье и дома нет. Мсье не волнуется. Мсье знает, что мадам в
гостинице... что она спит. Мсье бегает за юбками. Все, хватит. С завтрашнего
дня перестану отказываться от того, что предлагают эти типы, которые шлют мне
цветы и записки. Шампанское, джаз и всё такое. И мсье поймет, как это весело —
ждать. Все время ждать.
Эмиль переоделся в халат, ложится на кровать, закуривает и разворачивает
газету, которая скрывает его лицо.
Читай свою газету. Читай свою газету, вернее, притворяйся, будто читаешь. Я все
равно буду кричать... (В стенку стучат; она понижает голос) ...кричать, что у
меня накипело. Я знаю, что ты слушаешь, ты только притворяешься глухим. Удобная
вещь газета. За газетой можно спрятаться, но я за этой газетой вижу твою
злобную внимательную рожу, да, дорогой мой, вни–ма–тель–ну–ю. И я буду
говорить, все тебе выложу. Всё как есть, мне рот не заткнешь. Читай свою
газету. Читай свою газету. Это легче всего. Ты хоть знаешь, что такое болеть,
болеть туберкулезом, кашлять, петь для публики, которая ржет и звенит посудой?
Знаешь, что такое торопиться домой надеяться, что любимый человек тебя
поддержит, и видеть пустую комнату, и ждать?
